За стенами замка, что стоял на Драконьем Камне, уже смеркалось. Лёгкий и прохладный ветер, проникающий через окно, колыхал огонёк свечи, стоявшей на столе, разрешая на какое-то время нарушить все правила мироздания и разогнать тьму, напоминая о светлом дне. Он сидел, сгорбившись, не первый и даже не второй час. Перед глазами лежало мятое письмо, которое ещё утром принёс Давос. Желая расправиться со всеми письменными делами как можно скорее, так Станнис не любил эту рутину, он мимолётно начал читать последние на сегодня закорючки, даже не ведая, откуда то пришло – советник ничего тому не сказал. Но строчка за строчкой выбивали из Баратеона всю ту праздность, коей успел заразиться от бодрых криков слуг за дверьми и от хорошей погоды за стенами.

Почерк Робба Старка, казалось, так и дышал юностью, а ещё невозможной наивностью. Каждое слово не имело для Станниса ни единого веса и казалось не вереницей букв с важным смыслом, а нелепым рисунком, кощунственно марающим пергамент. Он был наслышан о первенце Старков. Наслышан о его победах, наслышан о его доблести. Наслышан и о предательстве. Видимо, махать мечом проще, чем выполнять обещания. И вот теперь Молодой Волк приползает к нему, лорду Драконьего Камня, буквально на коленях и молит о защите, давая новые клятвы.

С десяток раз истинный правитель Вестероса порывался сжечь письмо. Пару раз он действительно подносил его к пламени, тут же одёргивая руку с листом и туша огонь. Несчётное количество раз послание сворачивалось в какое-то подобие шара и выкидывалось в угол и несчётное количество раз в этот же момент поднималось, разворачивалось и разглаживалось, чтобы вскоре вновь быть скомканным. Порой лорд просто оставлял его на столе, не желая видеть, и принимался бродить по комнате из угла в угол. Не сказать, что письмо от «Короля Севера» его удивило. Скорее, разозлило. Мальчишка Старков наломал дров сам, а теперь просил построить новый лес за него. Станнис не спорил, все совершают порой ошибки, но Робб претендовал на его земли, и этого Баратеон так просто забыть не мог. Да и какую корону волчонок собирался принести к его ногам? Ренли тоже в своё время щеголял своей короной, но она хотя бы была видимой. У этого же нет ничего. Только слова, в правдивость которых было довольно опасно верить.   

Станнис отпил из кубка, промочив пересохшее горло. С другой стороны, о беспокойствах на Севере он слышал и сам. Винтерфелл в руинах, младшие Старки либо убиты, либо потеряны (нельзя было сказать наверняка, у всех были свои версии), и даже воспитанник лютоволков, этот самонадеянный и глупый кракен-перевёртыш, испарился. Если Станнис Баратеон поможет Роббу, он получит больше союзников и благоприятную расположенность большей части Севера. Объединившись, они точно смогут захватить Железный Трон, и справедливость, а именно этого лорд Драконьего Камня и добивался, восторжествует. Но только если волчонок не врёт…

Неожиданно даже для самого себя стукнув по столу так, что свеча чуть не упала на бумаги, он наконец подал голос.

– Лагот! – зычно крикнул лорд, с каким-то неведомым доселе чувством радости подмечая эхо, которое ранее почему-то не замечалось.

В помещение робко вошёл юнец с грязными чёрными волосами, спутанными в одно большое воронье гнездо. Тряпьё висело на нём мешком, под ногтями виднелись тёмные ободки. Мысленно Станнис поставил галочку отругать слугу после за столь небрежный вид и грязные руки.

– Да, милорд? – тихо вопросил парнишка, избегая смотреть Баратеону в глаза. – Ещё вина?
Мужчина мотнул головой.

– Позови сира Давоса, – важно сказал Станнис, тут же махая рукой, чтобы слуга поторопился. – Даже если он уже спит, всё равно приведи его сюда.

Слуга, именуемый Лаготом, поклонившись, вышел, вновь оставляя Станниса один на один в  собственном обществе. Не разговаривая ни с кем, даже с Мелисандрой, практически целый день, он чувствовал некий мандраж перед разговором со своим советником. Возможно, ему придётся действительно согласиться на то, что не совсем было по нраву лорду Драконьего камня. Но в совете он сейчас нуждался как никогда.

Отредактировано Stannis Baratheon (9 Сен 2014 10:06:57)

Казалось, никогда ещё одиночество не давило так на Станниса, как сейчас. Письмо он больше уже не трогал, лишь смотрел на дверь и барабанил пальцами по столу, ожидая советника. Иногда он порывался вновь встать и отправиться за Давосом сам, подозревая то бедного слугу в неисполнении приказа, то Сиворта в неподчинении. И тут же, понимая, что думает несусветные глупости, мотал головой, выбрасывая из головы всю чепуху. Давос приходил всегда. Даже когда все были убеждены в его смерти, он пришёл, весь израненный и замученный, но пришёл. Луковый рыцарь никогда не подводил. Пожалуй, это единственное, в чём он был уверен всегда.

Не только одиночество угнетало, но и ожидание скользило по шее холодными пальцами, сдавливая горло. Станнис не любил ждать. И где-то в глубине души признавал, что этот порок когда-нибудь сведёт его в могилу. Понимал, но не спешил исправлять, и вновь сжигались карты, опрокидывались фигурки лютоволков и львов на пол, повышался голос на жрицу или советника, летели кубки в стену. Наверное, нетерпеливость и не позволила ему взять Королевскую Гавань у залива… Ну вот, снова Черноводная волновала истинного правителя Вестероса. Давос, где ты шляешься?!

Когда советник вошёл, наконец, в помещение, Станнис уже вновь был на ногах, разглядывая свой стол. Поднимая глаза и посматривая на советника из-под густых нахмуренных бровей, Баратеон приметил, что Давос явился к нему весьма не в лучшей форме. Запыхавшийся, какой-то взъерошенный, ремень того куда-то сместился, а несколько пуговиц на торчащей из-под наспех накинутого плаща рубашке небрежно расстёгнуты.

«Меня сегодня окружают одни неряхи», – ворчливо подметил Баратеон, с головы до пят осматривая Сиворта. Впрочем, он сам того позвал неожиданно и вовсе не за тем, чтобы обсуждать его внешний вид.

А тем временем Давос покорно стоял перед ним, наверняка ожидая дальнейших реплик Баратеона.

– Да, звал, – лорд потянулся рукой к письму и хотел уже протянуть советнику, но вовремя вспомнил, что тот не умеет читать. Тихо выругавшись, вместо этого Станн вновь поднёс ненавистную бумажку к лицу и зачитал слова Робба Старка, что на дню перечитывал много-много раз и мог бы, в принципе, наизусть рассказать. И с каждым словом всё ярче видел то Железный Трон, то корону у своих ног, то окровавленное тело лордёныша-Старка… Но ещё ярче вставало перед глазами лицо Сиворта, поучительно что-то говорившего, и все предыдущие видения рассыпались, словно хрупкую кость в руке сжимаешь. Да, всё так и будет. Спокойными словами Давоса, с которыми Станнис потом определённо согласится, закончится этот вечер. Вот чем было терпение Станниса Баратеона. Давосом Сивортом, «Луковым рыцарем».

– И что ты об этом думаешь? – закончил своё чтение мужчина, бросая письмецо в огонь. Больше оно ему не понадобится, в этом Баратеон тоже был уверен.

Отредактировано Stannis Baratheon (14 Сен 2014 17:11:58)

Пока Давос собирался с мыслями, Станнис Баратеон позволил себе рассмотреть его полностью. Нет, ну вид советника никуда не годился, и как бы мужчина не старался не обращать на это внимания, сосредоточившись на цели появления десницы, взгляд невольно приковывался к Сиворту. Не сказать, что лорд Драконьего Камня был особо щепетилен к тому, как выглядят его люди, но взгляд всё равно резало, доставляя выводящий из себя дискомфорт. Так раздражала заноза в пальце, с которой приходилось ходить, пока не доберёшься до мейстера с его иголками и какой-никакой помощью, а упрямый Станнис доходил туда только ближе к ночи, мучаясь весь день, не способный вытащить её сам. Вот и сейчас письмо Робба оказалось той самой занозой, только в заднице, даже если пергамент и был уже сожжён. Снова приходилось звать кого-то другого, чтобы её вытащить. Некого растрёпанного рыцаря, что стоял сейчас перед ним и явно собрался говорить.

– Мой король, – начал Давос, заставляя Станна взгляд с огня перевести снова на бывшего контрабандиста. Баратеон чуть заметно, так, что даже видно не было, усмехнулся, смакуя слова Сиворта. «Мой король»… А ведь мужчина всегда говорил эти слова искренне, без того лицемерия, что Станнис натерпелся от других своих вассалов. Иногда лорд, ухмыляясь самому себе, вспоминал прошлое и думал, были бы все такими покорными, отруби он каждому пальцы? С Давосом же произошла странная и до сих пор непонятная история. Почему тогда спас Баратеона и его людей при осаде? Почему он так предан столь своенравной особе? Мало кто любит своих палачей, когда они рубят им пальцы. Это всё действительно казалось странным до такой степени, что Станнис часто уставал от таких мыслей и старался забыть их напрочь, предпочитая лишь радоваться тому, что сложилось. Давос был очень ценен в своей правдивости, этого нельзя было забывать.

Слова Сиворта, казалось, не открыли Станнису ничего нового, но импульсивная речь советника до того поразила Баратеона, что он невольно приоткрыл рот, однако тут же спохватился, возвращая лицу строгость, ранее хранившуюся в уголках рта, в нахмуренных бровях, в вечно холодных, без единой толики тепла, глазах. Всё, что говорил советник, было правдивым и имело смысл, но Станнис не собирался сдаваться так просто. Он ещё не растерял остатки гордости, чтобы склонять голову пред его мнением так сразу. Впрочем, скорее всего, то было обычное ослиное упрямство, а не гордость.

– Давос, – прочистив горло, проговорил Баратеон, начиная уже своё соло, – проблемы на Севере – это не наше дело, – слова не шли и теперь будто проталкивались из горла с явной неохотой. Мысленно он понимал, что несёт несуразицу, так как на Севере было нечто большее, чем наглые железнорождённые, и он видел это сам. В огне Мелисандры. Однако кто даст гарантию, что это не просто сказки?

– Нам не нужна армия Робба Старка, – говорил он спокойно, с привычным уже брюзжанием, но рука взметнулась кверху и опустилась уже на стол, нарушая атмосферу новым звуком. Казалось, этот удар услышали даже на берегу, но Баратеону было плевать. Ушибленная ладонь сжалась в кулак. Кажется, за дверьми завозился Лагот, или шут ещё знает кто, но Станнис вновь рыкнул, уже не помня, что именно, и возня прекратилась.

– Мне не захватить Железный Трон, пока я отмораживаю свой зад на проклятом Севере! Робб Старк сам виноват в том, что его люди не такие искренние, как… – лорд выдержал паузу, собираясь сказать имя Лукового рыцаря, но снова кашлянул и продолжил, – как он предполагал. Я уверен, что это просто нелепая уловка, чтобы избавиться от меня, – мужчина отвернулся от советника и подошёл к камину, уставившись выпученными глазами на огонь. Сейчас он ничего не видел, но перед глазами всё равно встала картинка из его видения. Тысячи… тысячи забытых в веках чудовищ. Как бы он ни отпирался, ему придётся поехать на Север. Не за подавлением беспорядков в Винтерфелле, так за тем, что он видел. Приходилось соглашаться, но… не сейчас. Только не в эту минуту. Пусть этот разговор продлится ещё на несколько мгновений.

– На Севере не только то, о чём мне писал лордёныш, – со сталью в голосе проговорил Баратеон. – Там есть проблемы и пострашнее предательства Грейджоя.

Отредактировано Stannis Baratheon (19 Сен 2014 10:43:47)

Огонь потрескивал, сверкал язычками пламени, отгоняя тьму на некоторое расстояние, чуть освещая лицо Станниса. Зловещие тени плясали на его лице и могли бы испугать, наверное, любого из его слуг. Но, кажется, только не Сиворта, что подошёл ещё ближе.

«Чёрт бы его побрал», – недовольно подумал Баратеон, неизвестно к кому обращаясь: не то к Давосу, не то к огню, к которому он протянул руку, сжимая и разжимая ладонь, а через пару секунд и вовсе убирая обратно – жар неприятно опалил кожу, и мужчина поморщился.

– Истинному королю не нужна табуретка, утыканная ржавыми мечами. Не нужна корона...

Лорд тихо прорычал себе под нос. А что ему нужно? Целовать сапоги Роббу Старку и бегать по каждому его приказу? Не обращать внимания на Ланнистерское отродье и продолжать скрипеть зубами на своём скудном клочке земли? Он слишком долго сносил наплевательское отношение к себе. Штормовой Предел, Черноводная, отказ передачи власти ему, законному правителю. Слишком долго…

– Можно ли назвать Робба, надевшего корону, королем?

Да, чёрт возьми, можно! Даже из проклятого бастарда больше король, чем из него на сегодняшний час. Да, многие его ненавидят, но кто любит Станниса? Кто поддержал его права в самом начале войны? Кто назвал его королём? Баратеон повернул голову. Давос смотрел вроде бы куда-то в камин, а вроде бы и на лорда Драконьего Камня. Сложно было уловить в полумраке. Всё же жаль, что в своё время он не отрубил пальцы всем своим приближённым, пусть и попахивало это откровенным садизмом.

Сиворт замолчал. И только Станнис хотел открыть рот, чтобы вновь обрушить на советника новую порцию брани и недовольства, в помещении повис жуткий вопрос…

– Что же там, на Севере?

Лорд сглотнул. Посмотрел снова на огонь, а потом на Давоса. Станниса снова могли счесть за фанатика, что слушает свою красную бабу, красную пиявку, что так знатно присосалась к нему и к его семье. Наверное, будь он на месте лукового рыцаря, он бы так и подумал, расскажи ему такое, что собирался сейчас рассказать Баратеон своему советнику. Подумал бы, если бы не вспомнил слухи, что доносились до него из Королевской Гавани. Рука мертвеца, этакий подарок от Дозорных, увы, не принесла той пользы, на которую рассчитывали вороны. Что ж, эти напыщенные глупцы в своей столице ещё вспомнят о своём промахе. Или не вспомнят. Всё зависело сейчас от лорда Драконьего Камня, который вполне имел шансы оказаться сам в числе поплатившихся.

Круто поворачиваясь на каблуках, Станн подошёл почти вплотную к советнику и пристально на него уставился. Наверное, раз уже в тысячный, если не больше. Руки плавно и несколько медленно, будто какое-то злое колдовство замедлило время на несколько мгновений, легли на плечи Сиворта, а затем перебрались к груди, неторопливо застёгивая пуговицу за пуговицей под задумчивый взгляд Баратеона.

– Я видел в огне, – начал лорд, – ледяную армию. Я видел в огне мертвецов с горящими ярко-синими глазами. Сотни, тысячи мертвецов. Ветер со снегом мог их скрыть, но глаза… Чёрт возьми, их проклятые глаза… – Станнис сжал ворот Сивортовской рубахи и скрипнул зубами. Он не хотел говорить дальше. Просто потому, что увиденное было невозможно описать. Страх ли то был или же шок от ожившей сказки, Станнис не знал.

– Нам нужно поехать на Север, – вдруг проговорил мужчина, словно выдавливая из себя эти слова. Пальцы же до сих пор цеплялись за шмотьё рыцаря.