Вот так день и закончился… так же, как и начался. Неожиданно. Вместо спокойного путешествия и приезда мы получили девочку-с-севера и ее рассказ. Полезную информацию и много той, которая не нужна, смех и шутки, сопутствующие общению… но смешно отчего-то было только дорнийцам, то есть только нам с Геррисом.
Видимо, на Севере с юмором очень плохо… Они его что, при рождении лютоволкам отдают? Или он просто замораживается на тотальном холоде как все на Севере, кроме крепкого алкоголя? Или у них есть кара: кто смеется шутке – теряет руку-ногу-и-другие-части-тела? В общем, как ыбы там ни было, дорнийцам было весело.
Да, мы из Дорна, да, мы любим выпить пару бокалов дорнийского вина, - и нет, мы не напиваемся до состояния, которое с недавних пор называется «Геррис-в-постели-моего-отца», - да, мы любим смех и жизни. И, Семеро, что в этом плохого?
Совершенно ничего. Мы живем, а остальные лишь существуют. И именно поэтому нас не понимают, не хотят понять потому, что завидуют, ведь мы можем позволить себе то, что никогда не позволят себе они, одержимые нелепыми правилами, убежденные, что они верны. Но на самом деле они сами решили для себя, что такое хорошо, что плохо. Мы же… не согласны с этим, не желая ограничивать свою свободу. И слава Семерым, что я родилась в Дорне. Мне доступны такие радости жизни, как ножи и кинжалы.
Кстати о дне и ножах… Несколько чужих, - точнее все чужие, под конец даже из сапога вытащила, - я забрала себе. Такое приятное чувство, когда начинаешь играть с самыми близкими людьми. Это же тоже весело.
Да, конечно, до шутки с отцом не дотянет, Геррису явно было не так весело, как мне… но… это же забавно! Значит, имеет смысл.
И еще вином напоила, так что вообще пусть спасибо скажет, восхваляет меня и так далее. В общем, я довольна, а это уже хорошо, значит, сегодня все будут целы. Напевая старую песню, которую все время младшим девочкам поет Эллария перед сном. Этакая домашняя привычка. На губах блуждает довольная улыбка.
И не отдам ножи. Мои теперь.
Действительно, не отдам. Сталь приятно холодит кожу. Много ножей не бывает никогда. Это я заявляю, как человек, который разбирается в этом деле: лишний нож – еще один шанс, что в случае нападения ты останешься целым. Отравленный нож – еще лучше. Вот они, плюсы Дорна: мы многое знаем.
То, что правильно только по-дорнийски.
Сажусь и, распустив темные длинные волосы, начинаю причесываться. Ритуал, маленькая традиция перед сном.
В общем, наше приключение только начинается. Завтра нужно будет узнать больше информации и принять решения касательно одного вопроса. Думаю о том, что следует написать письмо домой, как слышится стук, - робкое шкрябанье? – в дверь.
Кажется, пришли возвращать свое. Ах, нет, мое. Все, что мне нравится, мое. Я в это верю так же, как и вся моя семья. Попробуй забрать, попробуй. Но не выйдет.
Дверь тем временем открывается, захлопывается, и лишь потом я поворачиваюсь лицом к вошедшему, коварно улыбаясь. Склонив головку на бок, наблюдаю за действиями моего позднего гостя.
- Что тебя привело сюда в такой поздний час, Геррис? Ты перепутал комнаты после одного бокала дорнийского? Стареешь, дорогой, стареешь. Или мы теперь живем по двое? Или у тебя есть новости? - пробегаюсь взглядом по вошедшему. – Будешь стоять и молчать? Чувствуй себя как дома.
И все равно ножи не верну добровольно и просто так, даже если заговоришь об этом.

Отредактировано Nymeria Sand (26 Сен 2014 04:08:33)

Ночные гости, если поглядеть, прекрасно чувствуют себя в чужих комнатах. Нет, к Геррису я не отношусь, как к чужому, но… в общем, сегодня наше настроение меняется со скоростью света. Спокойно себе сижу, значит, остываю, а он еще и является. Подумать только, какая наглость… если брать общевестероские нормы.
И что бы сказала септа?
Хочется рассмеяться, вместо этого на алых губах появляется усмешка. Склонив головку на бок, наблюдаю за ним. Нет, он еще и чувствует себя, как дома. Посмотрите вы на него. Ну ничего, кажется, сегодня придется мне побыть приличной-дорнийкой, - уже смешно, -которую якобы воспитала септа.
Разозлил же.
При этом он еще садится, - нет, все было бы хорошо, но у нас же общевестероские рамки, тогда почему не дождался приглашения?! – и закидывает ноги на соседний стул. Совсем из рамок выходит. И, если бы в обычной ситуации я посмеялась, то сейчас… нет, потом посмеюсь или мысленно повеселюсь.
- Ноги уберите со стула, сир Геррис. Где ваше воспитание, - строго произношу.
Достаю шкатулку из плетеных ветвей дерева и ставлю ее перед собой. Люблю эту вещицу. Рассматриваю переплетение прутиков, образующих странный узор, слушая Герриса, который вещает, нет, предъявляет права на ножи.
Ничего ты не получишь обратно. Не так просто.
Кладу расческу на стол, усмехаюсь и, резко пересев на стул напротив, хватаю его за край камзола, притягивая к себе.
- Все, что мне понравилось, каждый, кто мне понравился, априори мое или мой, так что ничего твоего с точки зрения этой аксиомы у меня нет. И это чистая правда, - отпускаю его, а затем удобно устраиваюсь на месте.
Ты выбрал неудачную тактику ведения переговоров, которая спровоцировала этот ответ. И что будешь делать, солнце мое?
Его слова о том, что без них он не может спать, смешат меня. Мелодия смеха разносится по пространству. Сам провоцирует.
- Прости, отец не поехал, некому заменить холод стали в твоей постели, - наигранное сочувствие. – Но ты взрослый мальчик, справишься, найдешь замену. На худой конец можем отобрать у ребенка на улице мягкую игрушку.
Накручиваю на тонкий пальчик прядь темных волос, в глазах цвета воды пляшет азарт. Не стоило меня обижать. Не стило злить. Я, как и отец… не смогу остановится, даже если очень сильно захочу. Характер красного змея достался мне.
На твое несчастье.
Разговор переходит на девицу из рода Карстарк. Да уж, история душещипательная, но сейчас меня больше беспокоит Дринкуотер. Так что оставить думы об Алис можно и до завтра или до более позднего часа.
- Меня не смутил наш тон разговора с ней, про это не думай, - действительно, за это прощение просить не стоит, а дальше ирония, изображаю тон Герриса при разговоре за едой с Алис. – А что ты хочешь с ней делать? Надеюсь, не дать карту расположений рабочих мест в портовом городе? Пойдешь на разведку и все узнаешь, заодно заменишь ножи и отца? Вариант, вариант.
Открываю шкатулку и ищу браслеты-змеи из золота с глазами-сапфирами, поглядывая на Герриса, как бы говоря, что ничего я возвращать не собираюсь просто так, но иронизировать, наверное, скоро перестану. Наверное, ведь он очень близкий мне человек. Но характер отца не убрать.

Итак, вечер продолжался. В прекрасной манере, которую бы даже в Дорне явно не поняли. Слишком много всего намешано. Довольно забавно, если знать правила игры. Проблема в том, что никогда и никто их не ведает: их просто напросто нет. Так что добро пожаловать в мир, где в ответ на каждую фразу есть другая.
Нет, в словесных ответах я не сдамся. Поиграем, солнце мое ясное. Готовь белый флаг и капитуляцию на невыгодных для тебя условий. С твоими словами потеря ножей скоро тебе покажется таким милым пустяком, могу гарантировать головную боль на завтрашнее утро и хроническое расстройство сознания.
Нет, действительно, подбивает же на ответы, не знает, что говорит. Нет, но зато же ведает, с кем говорит. Или забыл? Ничего, напомним.
Бойся, Дринкуотер.
Слушаю и смеюсь. Слова о мужлане, столе и компромате просто умиляют. Где септа? Введите сюда эту женщину, читающую мораль. Например, мать Тиены. И мне все равно, что они не настолько благочестивы, насколько кажутся, ведь моя сестра живое тому доказательство. Главное смысл, который они несут в мир. И маленький спектакль, который можно было бы устроить с их помощью. Но, увы, мораль придется читать самой.
Все сама, все сама… И никакой помощи. Зато есть гарантия того, что все будет сказано правильно и собьет тебя с толку.
- Да-да, сир, вы компрометируете мое положение, - передразниваю. – С каких пор Вас беспокоят эти вопросы? Уж, идя до комнаты, вы случайно не ударились ненароком о дверной угол? Озарение снизошло? Похвально. Тогда хватайте плащ и идем в ближайшую септу. Только вот вопрос: со мной идем или с героем истории двулетней давности? Кто больше скомпрометирован? Вот уж вопрос, вот вопрос.
Усмешка на алых губах. Нет, Геррис нашел, кому читать лекции про благочестие. Я поддержу эту тему с легкостью, но как бы он сам не пострадал от нее. И да, думаю, папа сегодня четко по признакам определенных примет знает, что его поминают всуе…
Надеюсь, не догадывается, кто поминает… и как.
Снова разговор заходит о ножах. Фыркаю. Вот же устроил цирк для того, чтобы вернуть сталь. Да уж… посмотрим, что будет дальше.
- Какой ужас, твои предпочтения сместились на ножи… сочувствую, - закатываю синие глаза, в которых плещется ирония.
Кажется, проще сказать что-то в духе «Я тебе не верю». Фраза-приговор так и остается в мыслях. Следующая тема – судьба Алис Карстарк в портовом городе. Да уж, вот и наше напускное благородство за трапезой исчезло. Что его, что мое.
- И этот человек говорил мне три минуты назад про благочестие. Плохо ведете себя, сир Геррис, - уже смеюсь, хорошо, что бедная Алис не слышит наш разговор.
Смех – неплохое начало дружбы, неплохой конец. Но мы не на последней стадии явно, слава Семерым. Так что будем думать, что это не так плохо.
Все равно ножи не отдам.
- Делиться тем, что есть мое? – усмехаюсь.
Нет, нашел снова, что говорить и кому… придется играть с ним, раз уж я решила заметить эту фразу, хотя стоило ее не заметить. И ответ «Жадная я» не подойдет.
- Солнце мое ясное, я и так делюсь с тобой и близкими тем, что есть мое. Вашей свободой, - легко улыбаюсь. – Вы же мне нравитесь в разной степени привязанности и в разных качествах, правда? Значит, вы все мои. Улавливаешь нить? Так что ножи – это уже перебор! Так что придется тебе ходить по улицам с присмотром… у Квентина я еще оружие не забирала, так что или с ним, или со мной: ты будешь цел, под присмотром, и я не буду грустить. Или ты можешь попробовать предложить мне другой вариант, который мне понравится.
Далее извинения за руку. Закатываю глаза, внимательно смотрю. Знаю, что говорит правду.
- Ничего страшного. Но научись держать девушку за руку, а не пытайся ломать ей кисть! Может, тебе схему нарисовать? – легкая улыбка.
Итак, что будем делать с ножами? Вопрос открыт.

Отредактировано Nymeria Sand (28 Сен 2014 02:45:19)

Вот такой простой разговор. С ножей переходим на миллион и одну тему, включая шутки на тему септы. Да уж, нашли, о чем смеяться. Как там говорится? В каждой шутке есть доля смысла? Да, именно так. Что ж, пошутим.
В одном он прав. То, что нас мало заботит чужое мнение о нас, чистая правда. Не обращать внимания на людскую молву в Дорне умеют все с малолетства. Что уж говорить о нас, детях Оберина Мартела, про которого такие слухи ходят, что иногда даже дорнийцам становится явно не по себе при всей их свободе мысли.
Вот тебе и Мартеллы. Каждую шутку разберем на детали, решая, что же делать с ее смыслом. О, особенно мне понравилась формулировка – «если через пару лет ты…», да еще и улыбка чеширского кота Геррису в помощь.
Думаешь, напугал? Смешно.
- И даже не знаю, что тебе сказать. Ты так заботлив, что даешь выбор в первую очередь мне, рассуждая о моих поисках. Думаешь, отец простит меня за то, что я тебя уведу у него после вашей бурной ночи? – улыбка на алых губках, не знает, с кем играет.
Впрочем, перспектива вполне меня устраивает, он мне нравится,  так что… к тому же меньше слушать причитания отца, а он знает меня, так что уживемся прекрасно. Не знаешь, что предлагаешь. Как же тебе хочется вернуть эти ножи…
- Судьба ждет меня в твоем лице? Сам не боишься ее в моем? – улыбка, вопрос хороший, ведь он знает меня, как никто другой. – Скучно явно не будет. Это хорошо.
Скука – явно не про нас. Вот и разговорились про септу. Весело.
- Принципиально искать не буду, так что бойся, Дринкуотер. Пара лет не отсрочат теперь твоей участи. Так что хоть ближайшая и сейчас, если страха нет, хоть через пару лет, если нужно тебе морально готовиться к тому, что будет, - развожу руками на манер танца, – все едино. Сам напросился, идея твоя. Это будет забавно.
И стоит ему готовиться к веселой жизни. Разговор о септе снова смещается к ножам. Да уж, прекрасное сочетание тем, я в «диком восторге». Но в этом все мы. От этого даже забавно как-то становится, это слишком похоже на нас.
Ты сам каждый раз напрашиваешься! С детства!
- Все время, солнце мое. Я думаю, на это время мы можем оставить тебя одного: по статистике еще ни один человек не умирал в такие моменты. Если что, история Вестероса тебя запомнит как первого, - мелодичный смех во времени и пространстве.
Но я думаю, что этого не случится. Так что переводи это как «Никаких тебе ножей». Он спрашивает, есть ли варианты возврата ножей. Он спрашивает, придумала ли я что-либо. Закусываю нижнюю губу, чтобы прекратить смеяться.
Еще как придумала, но что-то твоя идея веселее. Что может быть хуже того, что ты придумал сам? Верно, ничего.
- Сначала я хотела заказать тебе клинки из валирийской стали взамен, - почти невыполнимо. – Но ты сам все придумал лучше меня. Так что ходить тебе без ножей пару лет так до септы. Или тебе самому предстоит придумать то, что заинтересует меня. Как у тебя с воображением, дорогой мой? Начинай развивать.
Это тебе пригодится, да-да.
Геррис спрашивает о прогулке. Легко улыбнувшись, поправляю браслет на предплечье в форме герба Дорна.
- Пойдем, прогуляемся, - хитрая улыбка. – Говорят, сегодня в городе праздник. К тому же, я обещала тебя раскрасить: найдем краску.
Помню о своем обещании. И обязательно его сдержу.  Хватаю Герриса за рукав, тяну к двери. Да уж, веселенький денек.
- Прости, за руку брать не буду, а то снова попробуешь мне кисть сломать, - полушутка, полуирония.  – Гарантий целостности моих конечностей ты пока мне не предоставил. Пойдем искать толпу и праздновать с ними.

Каждые три секунды, говорят мудрецы, меняется мир. Если считать, что наш разговор – это маленький мир, то он меняется еще быстрее. Попробуй успеть контролировать, но ничего не получится. Вселенная не терпит подобных попыток. Поэтому лучше довериться ей и плыть по течению, включаясь в игру, какой бы она ни была.
Люблю играть.
Игра затягивает, давно известно. Правил у нее нет совершенно – это тоже закон. Любой, кто считает, что игру контролирует – идиот, какого днем с огнем не найдешь. Глупостью ни я, ни Геррис не отличаемся, поэтому играем без оглядки.
Впрочем, посмотрим, что будет дальше.
А дальше будет… точнее есть предположения Герриса о том, переживет ли отец удар в виде «приватизации» его несостоявшегося любовника одной из старших дочерей. Видимо, Дринкуотер считает, что все прекрасно.
- О, думаю, он справится, ты прав, - сквозь мелодичный смех отвечаю.
Да уж, бедного отца упоминали сегодня всуе не менее сотни раз. Впрочем, он, как и все мы, совершенно не обращает на это внимания. Талант истинного дорнийца.
А отец один из лучших.
Любовь к семье не отнять. И вот Дринкуотер начинает рассуждать именно про любовь. Но любовь к нему, а не к семье. Смеюсь, склоняя головку на бок, внимательно наблюдаю за ним, за мимикой. Хочет сыграть так? Хорошо, правила я принимаю.
Нет, сам не знаешь, на что напрашиваешься.
- Наконец! Наконец он понял! – театрально восклицаю, в синих глазах пляшут искры смеха. – И для этого сколько тебе лет понадобилось? О, Эллария всегда говорила, что у мужчин с мыслительной деятельностью проблемы.
А смысл отрицать? Начнешь отговариваться, будет выглядеть минимум глупо, максимум похоже на поведение девочки, которую только начала учить септа. Плюс к этому, Дринкуотер мне нравится, так что подыграю его затее, на этот раз правила игры выбрал он сам, декорации тоже. Как бы они ему боком не вышли. Смеюсь, слушая его предположения дальше.  Теперь мы снова возвращаемся к ножам.
- Конечно! А ты все воспринимаешь, будто я ножи украсть пыталась. Никаких мыслей о том, что это было всего лишь невинное прикосновение. Как тебе не стыдно думать, что дело было только в баловстве и воровстве? Ты оскорбил меня этим предположением, Геррис, - на минуту пытаюсь сделать голос  и лицо серьезными… почти выходит, но в конце фразы начинаю улыбаться, почти снова смеяться.
Не переиграешь.
А пока разговор переходит на странные убийства и на мою страну. Он называет ее моей, я даже готова фыркать. Не потому, что я не люблю Дорн. По другим причинам, которые Геррис прекрасно знает. Вот так просто.
- Нашей стране, Дринкуотер. И как же ты хочешь прославить свой род? – уже становится довольно интересно.
Эта фраза даже с нотками серьезности. Но они гаснут, когда мы выходим на улицу в новом потоке смеха и продолжения темы септы.
- Не придумаешь, захочу и валирийские клинки, и септу, и дракона и еще что-нибудь. Придется тебе всю жизнь ходить с моим списком и вычеркивать по мере выполнения моих желаний. Может, все же придумаешь сам? – хитрая улыбка, в мыслях уже формируется список желаний, мне эта идея нравится. – И что же не просто для такой развязки? Поделись своими предположениями, моя тайная любовь.
Беру Дринкуотера под руку и иду в центр шумной площади.  Он говорит про цвета. Я оставляю его, отхожу и покупаю краску в герметичной коробочке, не показывая цветов. И шарф.
- Доверься мне. Ты же доверяешь мне, любовь моя? – легкая ирония, завязываю ему глаза. – Пойдем со мной. И помни, если ты не придумаешь что-нибудь… тогда это будет лишь началом моих поступков. Я тебе обещаю.
А свои обещания я держу. Проверяю, насколько хорошо держится повязка, убеждаюсь, что Геррис ничего не видит.
- Страшно? Как думаешь, куда мы идем?
Это место я видела перед тем, как мы встретили Алис. До этого я одна прогуливалась по городу и набрела вот на это чудо.
- Так скажи, веришь мне? – кажется, если от капли крови Таргариенов мне что-то досталось, то безумие.
Тянусь к повязке на его глазах, касаюсь щекой щеки, чтобы отвлечь и, как только ткань шарфа падает с его лица, толкаю его резко вперед. Впереди обрыв высотой в 5-7 метров. В детстве и не с таких прыгали. Внизу же озеро. 
Придется тебе полетать и поплавать, любовь моя. Потом вернемся на праздник, когда ты обсохнешь. Сама бы поплавала, да вот что-то в платье в воду не хочется.
Смеясь, спускаюсь к озеру и сажусь на берег.
- Я любя, Дринкуотер, только любя. Ты же не ожидал другого от девушки, которая собирается с тобой в септу? Так что, сам придумаешь, что мне предложить,  или начнешь выполнять желания по списку? Решай сейчас, мало ли, что я могу еще устроить. Кровь Валирии от моей матери не лучше крови драконов. Сумасшествие и здесь, и там.

Я слушала его молча, ведя к обрыву. Ветер в лицо, так хочется рассмеяться своей собственной выходке. Темные волосы бьют в лицо, не щадя. Картина, написанная не мною, но обо мне. Странное ощущение того, что тебя охватывает какая-то идея, опутывает, завлекает в свои сети. И ты уже не можешь выбраться, пока не сделаешь то, что желаешь, то, что диктует тебе личное маленькое безумие.
Не успокоюсь, пока не сброшу тебя вниз. Моя маленькая одержимость на этот день. И я же тебе говорила, что это только начало?
Легкое движение руки с применением силы. Человек, не ожидающий такого, падает. Но Геррис вовремя понимает, что происходит, поэтому в воду падает правильно, если так можно сказать. В синих глазах пляшет смех. Было забавно.
Но тебя мне жаль. Правда.
И Геррис появляется на поверхности воды, его надежды сбылись – он выжил, он цел и невредим, выходит из воды, ступая на берег. По взгляду и выражению лица видно, что он зол. Но быстро меняет гнев на милость.
Я всегда этим пользовалась, пользуюсь и буду пользоваться, наверное. Ты сам не оставляешь мне выбора, да.
Зато это можно принять за веселье… наверное. Зато не скучно жить Дринкуотеру, явно. Я вот думаю, что не помешает пошутить еще, но следующий маленький розыгрыш нужно продумать и хорошенько проработать. Есть у меня несколько идей.
Ты оценишь.
Начать разговор, пока Дринкуотер молчит и «отряхивается» от воды, нужно с того, на что не ответила. Как же оставить все без комментариев, это будет на меня минимум не похоже, максимум слишком странно.
- Я серьезно спрашивала про цель, солнце мое, - легкая улыбка. – Заманчивые перспективы с возможностью суицида? Ммм… мне нравится. Каждая из них включает в себя редкие вещи, ты же знаешь, как я люблю все редкое.
Это мания. Больше розыгрышей я люблю только что-то редкое и очень ценное. И названные Дринкуотером вещи входят в перечень моих редких вещей в этом Богами забытом мире. Так что одобряю целиком и полностью. Слова о цветной бороде и моде на нее смешат меня даже псле того, как они прозвучали.  Качаю головкой, как бы показывая, что вот это уже не серьезно, это просто блажь.
- Я тебя выкрашу. Обещала же – сделаю, сам знаешь, - действительно, свои слова привыкла держать всегда.
Дринкуотер обвинял меня в том, что я странная? Вполне возможно, вполне. Но ведь все это можно вывернуть в свою пользу.
- Просто я уникальна. Клинки и драконы в списке, солнце мое. Но начать можешь с браслетов и цветов. Ландыши в студию. Каждый день по расписанию. Ты сам напросился, - тоном, говорящим, что каждое его слово будет использовано против него, замечаю. – И вообще, я скинула тебя в озеро только потому, что ты мне не доверял.
Задумавшись, понимаю, что так и было. Сказал бы он, что верит мне, просто бы показала, где мы были, развязав глаза. Но судьба распорядилась иначе.
Тем временем на все его старые слова ответ был дан, он говорит, выливая воду из сапога, о глубине любви. Смеюсь, чуть откинув головку назад, заплетая волосы в косу, вплетая привычную золотую тесьму.
- О, ошибаешься, дорогой. Моя любовь намного глубже, чем это озеро, - с милейшей улыбкой на губах. – Я же тебе говорила, что это только начало, да? Вся «глубина» этого чувства еще покажет себя.  Жди.
Вот уж действительно, ждать стоит и верить в то, что эта идея забудется, или что я отвлекусь на что-то иное. Но это вряд ли. Его слова – новая порция смеха. Встаю и подхожу к нему, внимательно смотрю на Герриса.
- И у кого из нас еще тайная любовь, прелесть моя? Раз ты настаиваешь, то я обязательно попрошу, чтобы ты снял одежду в более приятной форме. Но ты берешь на себя обязательство выполнить мою просьбу. Где бы и когда бы она не прозвучала, солнце мое. Договор заключен, - кончиками пальцев скольжу от его щеки до ключицы. – Ты ведь сам даешь мне идеи, сам виноват. И нет, я не желаю свернуть тебе шею: у меня на тебя планы, родной.
Свернуть шею? Нет-нет, Дринкуотер мне живым нужен. Тем более он подает уйму идей, по сравнению с которыми обычное убийство – это благодать для жертвы. Все же он – мазохист, определенно, это так. Стоя рядом с ним, так же легко возвращаю ножи Герриса на их законные места, туда, откуда они были изъяты.
- Клинки снова у тебя. Будь осторожнее... я ведь еще раз могу попытаться их вытянуть.
Мазохист, именно. Не удивлюсь, если возмущается для вида, а сам специально провоцирует, чтобы получить очередной «сюрприз». Это все хитрость!
Разговор заходит о Валирии. Говорят, над ней все еще властен Рок. Она стала островом с засыпанными пеплом городами, скрывающая старые знания.  Руины, которые опасаются трогать и посей день. И это та же редкость в числе тех тайн, которые я так люблю. В глазах загорается непонятный огонь.
- Мне бы хотелось туда попасть. Возможно, когда-нибудь, мое маленькое желание исполнится. Это же интересно, Геррис, - легкая улыбка. – Плохое место? Веришь в это? Как ты думаешь, что там? Хочу знать правду… хотя туда, наверное, и не попасть никак… Интересно, какова плата за путешествие на пепелище.
Слишком любопытна. Вот и в лист «Редкости, которые Нимерия хочет получить, но это архисложно и на грани невозможного, а некоторые пункты выполнить действительно нереально» добавляется еще один пункт.
- А теперь садись сюда, на камень. Буду тебя красить. Или ты выберешь вариант, в котором мне придется сдержать свое слово, пока ты будешь спать? Или ты передумал? Если передумал, скажи.

Отредактировано Nymeria Sand (5 Окт 2014 01:21:18)